Неточные совпадения
Однако Клима Лавина
Крестьяне полупьяные
Уважили: «Качать его!»
И ну качать… «Ура!»
Потом
вдову Терентьевну
С Гаврилкой, малолеточком,
Клим посадил рядком
И жениха с невестою
Поздравил! Подурачились
Досыта мужики.
Приели все, все припили,
Что господа
оставили,
И только поздним вечером
В деревню прибрели.
Домашние их встретили
Известьем неожиданным:
Скончался старый князь!
«Как так?» — Из лодки вынесли
Его уж бездыханного —
Хватил второй удар...
— Ну вот хоть бы этот чиновник! — подхватил Разумихин, — ну, не сумасшедший ли был ты у чиновника? Последние деньги на похороны
вдове отдал! Ну, захотел помочь — дай пятнадцать, дай двадцать, ну да хоть три целковых себе
оставь, а то все двадцать пять так и отвалил!
Она рассказала, что в юности дядя Хрисанф был политически скомпрометирован, это поссорило его с отцом, богатым помещиком, затем он был корректором, суфлером, а после смерти отца затеял антрепризу в провинции. Разорился и даже сидел в тюрьме за долги. Потом режиссировал в частных театрах, женился на богатой
вдове, она умерла,
оставив все имущество Варваре, ее дочери. Теперь дядя Хрисанф живет с падчерицей, преподавая в частной театральной школе декламацию.
И
оставил по себе
вдову еще молодую, да с ней вместе и пятерых детей.
Она уже давно
вдовеет, «однако же надворная советница», муж служил, ничего почти не
оставил, «кроме двухсот рублей, однако, пенсиону.
Пришлось обращаться за помощью к соседям. Больше других выказали
вдове участие старики Бурмакины, которые однажды, под видом гощения, выпросили у нее младшую дочь Людмилу, да так и
оставили ее у себя воспитывать вместе с своими дочерьми. Дочери между тем росли и из хорошеньких девочек сделались красавицами невестами. В особенности, как я уж сказал, красива была Людмила, которую весь полк называл не иначе, как Милочкой. Надо было думать об женихах, и тут началась для
вдовы целая жизнь тревожных испытаний.
Возили-возили, покуда осталась одна только изба: солдатка-вдова там жила; той заплатить-то нечего было — ну, там мы и
оставили тело.
Или, что еще поразительнее, вполне в остальном здоровый душевно, молодой, свободный и даже обеспеченный человек только оттого, что он назвался и его назвали судебным следователем или земским начальником, хватает несчастную
вдову от ее малолетних детей и запирает или устраивает ее заключение в тюрьме,
оставляя без матери ее детей, и всё это из-за того, что эта несчастная тайно торговала вином и этим лишила казну 25 рублей дохода, и не чувствует при этом ни малейшего раскаяния.
Ольга Васильевна Коковкина, у которой жил гимназист Саша Пыльников, была
вдова казначея. Муж
оставил ей пенсию и небольшой дом, в котором ей было так просторно, что она могла отделить еще и две-три комнаты для жильцов. Но она предпочла гимназистов. Повелось так, что к ней всегда помещали самых скромных мальчиков, которые учились исправно и кончали гимназию. На других же ученических квартирах значительная часть была таких, которые кочуют из одного учебного заведения в другое, да так и выходят недоучками.
«Рановато я отказал имущество-то городу — лучше бы
оставить молодой
вдове! Может, и сын был бы. А то — что же? Жил-жил — помер, а и глаз закрыть некому. Положим — завещание можно изменить, да-а…»
Пелагея была супруга одного храброго воина, ушедшего через неделю после свадьбы в милицию и с тех пор не сыскавшего времени ни воротиться, ни написать весть о смерти своей, чем самым он
оставил Пелагею в весьма неприятном положении
вдовы, состоящей в подозрении, что ее муж жив.
Вот что рассказывают про этого человека: она
вдова, муж ее, рыбак, вскоре после свадьбы уехал ловить рыбу и не вернулся,
оставив ее с ребенком под сердцем.
Во-первых — вы хорошенькая, во-вторых —
вдова, в третьих — благородная, в-четвертых — бедная (потому что вы действительно небогатая), в-пятых — вы очень благоразумная дама, следственно, будете любить его, держать его в хлопочках, прогоните ту барыню в толчки, повезете его за границу, будете кормить его манной кашкой и конфектами, все это ровно до той минуты, когда он
оставит сей бренный мир, что будет ровно через год, а может быть, и через два месяца с половиною.
Дома он сошелся с одной
вдовой, которая посоветовала ему
оставить юридический факультет и поступить на филологический.
— А на место Семена Ивановича покойника, на вакантное место; вакансия открылась, так вот и заместили. Ведь вот, право, сердечный этот Семен-то Иванович покойник троих детей, говорят,
оставил — мал мала меньше.
Вдова падала к ногам его превосходительства. Говорят, впрочем, она таит: у ней есть деньжонки, да она их таит…
Он начал первоначально смотреть по окнам, а потом, будто не сыскав того, что было ему нужно, прошел в спальню
вдовы, примыкавшую к гостиной, где осмотрел тоже всю комнату, потом сел, наконец, к маленькому столику, вынул из кармана клочок бумаги и написал что-то карандашом.
Оставив эту записочку на столе, он вышел.
С тех пор, как мы
оставили бранку женою боярина Никиты, до того дня, когда мы встречаем ее
вдовою, в течение целых пятнадцати лет, Марфа Андревна правила домом и властвовала надо всем имением и над своим старым мужем, и никого этой властью не озлобила, никому ею не надокучила. Она не забирала власть, а власть самой ей давалась — власть шла к ней, как к «имущей власть».
Глафира Фирсовна. То-то муж-то ее, покойник, догадлив был; чувствовало его сердце, что
вдове деньги понадобятся, и
оставил вам миллион.
Приказный умер вскоре после рождения этого сына и
оставил жену и сына ни с чем, кроме того домика, который, как сказано, «ничего не стоил». Но вдова-приказничиха сама дорого стоила: она была из тех русских женщин, которая «в беде не сробеет, спасет; коня на скаку остановит, в горящую избу взойдет», — простая, здравая, трезвомысленная русская женщина, с силою в теле, с отвагой в душе и с нежною способностью любить горячо и верно.
О-о-о, и на кого-о-о и
оставил и о-о-о и на ко-ого-о-о по-ки-и-нул о-о-о…
вдовой горемычной… век вековать, закрыл ясны очи…
— Тебя-то, тебя-то… А тебя я здесь
оставлю… за
вдового Чекмарева замуж выйдешь…
Ваш долг есть: сохранять законы,
На лица сильных не взирать,
Без помощи, без обороны
Сирот и
вдов не
оставлять.
Марко Данилыч с богатой
вдовой познакомился, просил ее не
оставить Дунюшки.
В пятой сцене четвертого действия, у замка Глостера, Регана разговаривает с Освальдом, дворецким Гонерилы, который везет письмо Гонерилы к Эдмунду, и объявляет ему, что она тоже любит Эдмунда, и так как она
вдова, то ей лучше выйти за него замуж, чем Гонериле, и просит Освальда внушить это сестре. Кроме того, она говорит ему, что было очень неразумно ослепить Глостера и
оставить его живым, и потому советует Освальду, если он встретит Глостера, убить его, обещая ему за это большую награду.
И вот она сама пожимает руку этой ростовщицы, а затем и руку ее сына, господина Андерса. Он был ее сын от первого брака за богатым железнодорожником.
Вдовеет она во второй раз. Лушкин — местный домовладелец и помещик —
оставил ей в пожизненное пользование несколько имений, два винокуренных завода и подмосковную дачу.
— Время ли теперь думать о женитьбе, — говорил Владислав, — когда мы готовимся к битвам? Не для того ли, чтобы, пожив несколько недель с женою,
оставить после себя молодую
вдову? Вы сами говорили, что мы — крестоносцы, давшие обет освободить родную землю от ига неверных, и ни о чем другом не должны думать. Прошу вас о невестах мне более не говорить.
У князя были именья в других местностях России, но он, в силу ли желания угодить молодой жене, или по другим соображениям, поселился в женином приданном имении. Князь Василий Васильевич был слаб здоровьем, а излишества в жизни, которые он позволил себе до женитьбы и вскоре и после нее, быстро подломили его хрупкий организм, и он, как мы знаем умер,
оставив после себя молодую
вдову и младенца дочь.
— Ага! — продолжал он. — Ваш крестный отец ничего вам не говорил об этом… Он
оставлял вас в приятном заблуждении, что вы — дочь богача-золотопромышленника… Хорошенькая шутка!.. И вы этому поверили. Уже более тридцати лет, как мой дядя
вдовеет, у него была дочь Мария, и она умерла. Что же касается до вас, то вы ему даже не родственница, и если живете здесь, то лишь благодаря Гладких, которому взбрело на ум привести вас сюда… Теперь вы видите, моя милая, что я делаю вам большую честь моим предложением…
— Немудрено, что пан так щедр, — ввернул тут свое замечание пузатенький господин, — он родился под счастливыми созвездиями Венеры и Меркурия: эмблемы понятны — любовь и торг. Он нашел неистощимый клад в сердце одной вдовы-купчихи, которой муж
оставил огромное денежное состояние. Старушка от него без ума: что ни визит, то, думаю, тысяча.
«Я скажу тебе, православный царь:
Я убил его вольной волею,
А за что про что — не скажу тебе,
Скажу только богу единому.
Прикажи меня казнить — и на плаху несть
Мне головушку повинную;
Не
оставь лишь малых детушек,
Не
оставь молодую
вдову,
Да двух братьев моих своей милостью...
Авенир с Платонидой
оставили старика высыпаться и разошлись: Авенир, побродив по огороду, пошел со двора, а молодая
вдова села, пригорюнясь, у окошечка.
— О, упокой, упокой его, Господи, — сказала себе
вдова с чувством теплой признательности мужу за то, что он умер и
оставил ее хоть госпожою этого угла, да постели. — Но полно мне полуношничать! — И Платонида стала раздеваться.
— О, упокой, упокой его, господи, — лепетала себе
вдова с чувством теплой признательности к мужу за то, что он умер и
оставил ее хоть госпожою этого угла да постели. — Но полно мне полуношничать!
Сапожник умер, а оставшаяся под клятвою бедная красавица его
вдова начала оберегать свои обеты, и хотя ее сватали несколько человек, но она ни за кого замуж не пошла, а как покойник ей ничего на детей своих не
оставил, то она для их воспитания «три раза в мамках служила».